Российская политика в 2017 году пришла к позднесоветскому этапу, который делает очевидной нецелесообразность продолжения пребывания у власти Владимира Путина и его окружения.
Заняв президентский пост в третий раз на фоне массовых протестов «белоленточников», Владимир Путин прибег к традиционной «антикризисной» политтехнологи – отвлечению от кризиса в национальной экономики к внешней экспансии. Собственно, другого выхода у Кремля и не было. Спад российской экономики даже на фоне высоких нефтяных цен поставил крест на заведомо невыполнимых обещаниях Владимира Путина повысить социальные стандарты, что и обеспечило Путину победу на выборах.
Захват Крыма для Путина был такой же вынужденной мерой, как для аргентинской хунты – высадка на Фолкленды в 1982 году, что обеспечило генералам национальную поддержку, правда, до тех пор, пока до Фолклендов не добрались британские экспедиционные силы из метрополии на другом конце планеты. После Крыма была «русская весна» и Донбасс. После провала «русской весны» на Востоке Украины и переходу войны на Донбассе в позиционный формат, сразу началось открытое вмешательство в сирийскую гражданскую войну.
Путин попытался сделать Асада своим «белым конем», на котором он с максимально возможной помпой приехал в Нью Йорк на Генеральную Ассамблею ООН в сентябре 2015 года и объявил о создании всемирной коалиции по борьбе с терроризмом. Однако в итоге вместо этой коалиции под руководством России, где хотели в первую очередь видеть Соединенные Штаты в формате антигитлеровской коалиции, образовался Тройственный Союз из трех международных изгоев. В виде России, Ирана и собственно контролируемой Асадом Сирии, каждый из которых находится под международными и американскими в частности санкциями в первую очередь как спонсор терроризма.
Помимо этого, Путин продолжил генерировать новые кризисы, тоже для отвлечения от предыдущих. В первую очередь, это касалось Европы, где поток сирийских беженцев, который хлынул в том числе из-за прямого вмешательства России на стороне Асада, должен был смыть враждебные России политические режимы в виде всего ЕС, а также Франции и Германии в частности, до организации насильственных заговоров – Черногория.
Стратегической целью была попытка замены враждебных политиков на пророссийских, которые должны признать Крым и снять санкции, что обеспечило бы Путину по сути пожизненное признание у себя дома и бесконечное переизбрание.
Влезть в «окно» выборов
Поменять политиков (на более дружественных) в Европе возможно только во время «окна» выборов, причем любых. Как плановых, так и досрочных, вызванными политическим кризисом. Ключевыми странами являются Германия, Франция и Великобритания, которые занимают наиболее резкую антипутинскую позицию.
В Великобритании «окно» появилось год назад по результатам Брекзита, которое привело к падению кабинета Камерона. Однако приход к власти Терезы Мэй не принес Кремлю никаких бонусов – позиция Лондона к Москве осталась такой же жесткой, как и при предыдущей власти. Самая свежая неприятность – ордер на арест экс-следователя МВД РФ Павла Карпова, являющегося одним из центральных фигурантов «списка Магнитского».
Однако стратегическая катастрофа случилась после американских выборов. Только сейчас до российской верхушки и спецслужб начинает доходить понимание того, что Москва стала жертвой чудовищного спектакля, поставленного Республиканской партией, которая сверху до низу обещала от Дональда Трампа лично и всей его команды радикальное улучшение отношений с Россией.
Ответный удар
Однако сейчас вместо медового месяца с Владимиром Путиным американские власти переходят к открытому формату «коллективного Рейгана». Возникают обоснованные подозрения, что Дональд Трамп не стал политиком и капитаном корабля американской внешней политики, а остался телевизионным актером, который занял собой весь эфир, в котором Лаврову уже невозможно и слово вставить. Вместо команды Трампа, которая до выборов выполняла роль «липучки» для российских мух и сейчас выведена из процесса выработки внешней политики, негативное отношение к России определяет не только стая «ястребов» в Конгрессе, но и всяческие прокуроры и силовики, включая ФБР.
В результате общественное мнение в США развернулось на 180 градусов. Перед выборами Трамп каждый раз обещал избирателю улучшение отношений с Россией и с Владимиром Путиным лично, что привело российских политиков в состояние опьянения во всех смыслах. И американский избиратель голосовал в том числе и за эти обещания.
Однако в мае 2017 после ежедневного обсуждения в новостях вмешательства России в американские выборы уже 65% американцев начали считать Россию врагом США. А еще в феврале такое мнение разделяло всего 22% американцев, и около трети считали Россию просто недружественной страной. Кремлевские пропагандисты тогда же в феврале этого года, наверное, испытывали особенную гордость от результатов американского опроса, который показывал 22% поддержки Путина в США (!), что было максимумом с 2003 года.
Налицо очень плохая динамика для Путина, которая уже к осени приведет к извлечению из архивов самых жестких речей и действий Рейгана, характерных для начала 80-х, когда у власти в СССР находился начальник Путина – Юрий Андропов. На популярности архетипа Андропова среди населения России в поздний ельцинский период и был слеплен проходной образ Путина как следующего президента.
Следует сказать, что сам Путин комбинирует в себе еще и Брежнева, и повторяет его стиль правления как по длительности пребывания у власти, так и по размаху коррупции, которая стала системной и в результате привела к самым кровавым мятежам на периферии империи. Путин так же частично пытается копировать и методы, характерные для времен «холодной войны».
Очень жаль, что у Бжезинского не успели спросить, не видит ли он прямых аналогий, которые, впрочем, и так более чем очевидны. Единственная разница состоит в размахе военного вмешательства и имперского перенапряжения между брежневским СССР и путинской Россией. Если при Брежневе-Горбачеве СССР только напрямую участвовал в локальных войнах от Никарагуа до Эфиопии и Анголы (не говоря об Афганистане), плюс раздавал еще большей пачке сателлитов миллиарды долларов помощи, то Путин ограничился только ограниченными войнами в Украине и Сирии – большего не позволяют финансовые и военные ресурсы.
Но сейчас Путин не может не понимать однозначных сигналов из Вашингтона, что от него устали так же, как и от советских правителей 35 лет назад. Собственно, никакой объективной необходимости в сохранении Путиным власти еще на один срок не существует. Американцы пришли к однозначному выводу о том, что дальнейшее общение с тем же Лавровым является такой же непродуктивной тратой времени, как и с советским Андреем Громыко. Однако если в советском случае американцы могли рассчитывать только на природное старение и смерти советских маразматиков от старости, то нынешние обитатели Кремля те еще «живчики».
Зато в отличие от советского времени, в России сейчас тоже есть «окно» в виде выборов в марте 2018 года. И объективно Вашингтон приложит все усилия, чтобы или заставить Путина и его окружение отказаться от выдвижения Путина на четвертый срок «по-доброму», или поставить перед катастрофическими последствиями в виде расширения санкций на пике подготовки к выборам. Что будет грозить максимально возможному числу приближенных Путина потерей всего нажитого имущества и активов в глобальном масштабе.
Этой проблемы не было в СССР – дети генсеков КПСС не наследовали ренту, в отличие от кооператива «Озеро» и служилых чекистов, которые не только обросли миллиардными состояниями, но и горят естественным желанием передать имущество детям и внукам, и самим иметь тихую и богатую старость. Цена вопроса – Путин и его команда.
Жителі прифронтових садять городи під бомбардуваннями