На фото Юлия Цисельская
Юлия Цисельская штатный психолог МЧС имеет огромный опыт общения с переселенцами, ведь она оказывает помощь беженцам с момента образования штаба по вопросам переселенцев в Мелитополе. В эксклюзивном интервью для РИА-Мелитополь она поделилась особенностями этой своей работы.
Сначала приезжали из Донецкой области, потом с Луганской, сейчас едут с Мариуполя в основном это женщины, дети и пенсионеры, мужчин очень мало. У них наблюдались различные психологические отклонения, в основном это посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР). Симптоматика: нарушение сна, люди боялись спать. Они от резкого звука начинают вздрагивать и просыпаться, наблюдается потеря аппетита, нехватка общения, из-за чего у них медленней проходил процесс адаптации, ведь это самое главное, с чем они сталкиваются. Люди переезжают в совершенно незнакомый город, а те люди, которые с детками, сталкивались с различными бытовыми проблемами, такими как садики, школы – у них начинались угнетенные состояния, депрессии у многих. До суицидальных намерений не доходило, но такие моменты как истерики, необоснованные рыдания, резкие смены и перепады настроения мы наблюдали. У детей в основном это процесс адаптации проходит более мягко, ведь они воспринимают вынужденный переезд как какое-то приключение. Понятное дело, что они находятся в стрессовой ситуации, но в данный момент они больше страдают от нехватки внимания со стороны родителей, потому, что те заняты немного другими бытовыми вопросами. Дети закрываются из-за того, что они хотят рассказать, но их просто не слушают.
Чтобы с детьми разговаривать, нужен тонкий подход и это больше подходит под арттерапию, когда они рисуют, отвлекаются и начинает всплывать их бессознательное, как на бумаге, так и во время разговора. От этого им становится легче, что они эмоционально уже поделились, для этого мы привлекли в штаб волонтеров студентов педуниверситета, практических психологов. Есть специальный уголок, там детки рисуют-лепят, а затем мы проводим диагностику, есть ли какие- то моменты повышенной настороженности или проявлений агрессии.
Как в новой для себя среде адаптируются школьники, у которых под рукой нет ни друзей, ни знакомых?
Очень сложно, мы наблюдали даже такие моменты, процентов у 10 детей был момент отказа, они не хотели в принципе идти в новую школу, садик и говорили, что мы все равно вернемся домой к своим друзьям, своему учителю. Для детей это близкая микросреда – первая это семья, а вторая школа или садик. У детей более гибкая психика, чем у взрослых и большинство воспринимает это как приключение. Но их всех в любом случае нужно контролировать. Школьные психологи должны с ними заниматься. Насчет того, как подростки именно в школе адаптируются, им сложнее строить новые социальные связи это все сказывается на успеваемости.
Вы говорили, что дети через рисунки передают свое внутренне состояние, что они рисуют?
В основном это свой дом и семья, тот дом, от которого они уехали, потому что связь с родной обителью очень сильная. Это их территория, а ее забрали и им сложно обжиться на новом месте. Ни разу не было нарисовано ни военных действий, ни пушек, ни крови. В чем отличие рисунков детей переселенцев от обычных детей, они рисуют в темных тонах. Используют черный, коричневый, серый цвет, раскраску цвета хаки, что указывает на повышенную тревожность и настороженность. Они боятся, что они тут обживутся, адаптируются, а у них опять заберут это жилье.
Проблемы в семье не редко отражаются на ребенке, как в этом случае поступать с ними?
С родителями проводятся разъяснительные беседы. Мы на месте пытаемся охватить всех деток, проводим диагностику и смотрим, есть ли у него завышенная агрессия или неустойчивость характера. В таком случае родителей сразу же предупреждаем, что стоит больше общаться, объясняем как общаться с детьми в данной ситуации. Ни в коем случае не повышать на них тон, не говорить «отстань, я занят», хотя бы 2 минуты если ребенок подходит и говорит «мама я хочу тебе что-то сказать» обязательно нужно отвлекаться. Если же у ребенка сильное потрясение и, к примеру, нарушение сна, мы можем приехать к ним домой, или встретится на нейтральной территории.
Были ли такие дети, которые были весьма обеспеченными у себя дома, а по приезду в наш город у них по сути ничего не оставалось, как они реагировали на перемену?
Из так называемой «золотой молодежи» может, и были один-два человека, но мы с ними кроме как в момент регистрации, больше не контактировали. В основном люди, у которых были деньги, успели уехать и с деньгами, и со всем нажитым еще до начала военных действий, и в основном они не нуждаются в регистрации. Семей со значительным достатком две-три было… Многие боятся регистрироваться как беженцы, они планируют вернуться обратно и не знают как этот статус повлияет на их дальнейшую жизнь.
Кого винят беженцы в ситуации на Донбассе?
Винить кого-то люди боятся. Переселенцы боятся высказывать свое мнение, потому что люди слишком категорично разделились – либо такая позиция, либо другая. Черное или белое, по-другому никак! Мы стараемся эту тему не затрагивать, она очень конфликтная и лишний раз выносить ее не стоит.
Есть ли среди переселенцев дети, у которых родители в настоящее время принимают участие в боевых действиях?
О таком не говорят, боятся. Все-таки если они воюют на стороне ополченцев и приехали к нам в Украину и неизвестно как к этому отнесутся. Сейчас настолько сложная ситуация, что почти на три тысячи переселенцев всего 200 мужчин. Люди боятся, что если они сюда приедут, зарегистрируются, а их заберет военкомат и отправят воевать, а этого мужчины, уехавшие с Донбасса, не хотят.