Архивы КГБ: Как упекли в лагеря начинающего поэта из Мелитополя (фото)

"Поэзией забавляюсь совсем нечасто, обстановка такая", — писал товарищу с фронта 21-летний Николай Передерий. В письме молодого человека — мечты о победе и жажда обучения, он еще не знает, что его дальнейшая жизнь будет совершенно разрушена чекистами.

Николай Передерий — 22-летний уроженец Мелитополя, был арестован сотрудниками "СМЕРШ" Таврического военного округа 6 ноября 1945 года. Основанием для ареста стали собранные мелитопольскими чекистами материалы об участии Николая в деятельности украинского националистического подполья в Мелитополе во время немецкой оккупации, пишет Депо.

Начало "подпольной карьеры" Передерия советская спецслужба отсчитывала от 1942 года, когда 18-летний парень поступил в местное агроземлемерное училище, открытое при содействии оккупационной власти. Агрономы и землемеры требовались для осуществления планируемых земельных реформ, соответственно необходимо было заполнить лакуну, образовавшуюся в результате войны: мобилизации и эвакуации. В училище действительно существовал центр Юношества ОУН — молодежного крыла местных бандеровцев. Сначала его возглавлял Юрий Курило, сын одного из руководителей ОУН на Мелитопольщине, затем — уроженец Мариуполя Борис Кучинский. Для прикрытия своей деятельности ребята использовали молодежный кружок украиноязычной молодежи "Козаки", созданный студентами училища.

Дело Николая Передерия

Молодые "козаки" понемногу пробовали себя на литературном поприще и решили выпускать рукописный журнал "Украинский колос". В нем планировали размещать собственную прозу и поэзию, несколько корявые, но искренние произведения. Однако успели сделать только первый выпуск. Но даже тот экземпляр не сохранился, следовательно, ознакомиться с произведениями молодежи следователи НКВД, которые впоследствии взялись за мелитопольских националистов, не могли. Однако они упорно во всех протоколах называли журнал националистическим, а авторов сообщений — буржуазными националистами.

Период практики Николай Передерия, которую тот проходил летом 1943 года на территории Чаплинского района будущей Херсонской области, в документах советской спецслужбы впоследствии был охарактеризован как осуществление националистической агитации. "Как участник ОУН осуществлял националистическую агитацию. В разговорах с крестьянами рассказывал им, кто такие украинские националисты и про их программу", — писали чекисты.

С территории Херсонщины Николай был мобилизован в Красную армию, в рядах которой он и встретил разгром нацистской Германии. Из армии парень писал письма друзьям в Мелитополь, который уже постепенно отстраивался и заново советизировался. И письма парня, полные мечтаний о победе и жажды обучения, читали особисты и чекисты. И находили в них завуалированно-зашифрованные, как им казалось, планы по продлению националистической деятельности.

"Здравствуй, Владислав! Эй ты, сукин сын, читай и отвечай. Знаешь что, Владислав Батькович? Я к тебе сразу с просьбой. Пойми, что мне позарез нужна книга средней школы по немецкому языку, а также грамматика по украинскому языку, синтаксис. Я надеюсь, ты попробуешь. Знай, друг, что ты обязан выполнить мою просьбу. Во что обойдется пересылка по почте — я заплачу деньгами. Постарайся сделать это. Я живу пока хорошо, не знаю, как будет дальше. Сегодня выходной и у меня много свободного времени. Поэзией играю совсем редко, обстановка такая. Поверь, как бы я хотел сейчас хоть немного поучиться в институте. Хотя, подумаешь - и то легче станет... Привет всем людям, которые хотят жить. "Враг будет разбит, победа будет за нами", — писал, в частности, Николай товарищу в 1944 году. Письмо содержится в материалах дела, написано оно на украинском, о чем свидетельствует приписка: "Переведено с украинского языка".

Письмо Николая Передерия другу в Мелитополь

Во время следствия по делу Передерия из него были выделены в отдельное производство материалы на других лиц, которые часто фигурировали в протоколах допросов. Их также подозревали в принадлежности к националистическому подполью. В частности, участника "Козаков" Григория Передерия, заведующего железнодорожным клубом, автора пьесы "Смерть за свободу" Ивана Позигуна (он же — Костромец), студента агроземлемерного училища Григория Твердохлиба, руководителя оуновской молодежки Бориса Кучинского, Анатолия и Владислава Павленко. Среди них также упоминалась и Домка Батушанская, известная писательница, уроженка Буковины. Для того, чтобы эту пылкую поклонницу советской власти внесли в список подозрительных лиц, следователям достаточно было лишь факта его общения с мелитопольской молодежью, которая пробовала свои силы на литературном поприще.

Судили Николая 10 мая 1946 на заседании Военного трибунала войск МВД Запорожской области. По результатам рассмотрения дела в закрытом режиме, молодой человек был приговорен к 10 годам лагерей с поражением в правах на пять лет. По неизвестным причинам, кассационную жалобу Передерий не подавал, поэтому в судах высшей инстанции дело не рассматривалось.

Приговор Военного трибунала войск МВД Запорожской области по делу Николая Передерия

Пересматривали его уже в порядке надзора в 1954 году. Причин для изменения или отмены приговора тогда не нашли: Передерий, по материалам следствия, полностью признал себя виновным и считался справедливо осужденным.

В 1957 году Николай сам обратился с заявлением-жалобой к председателю Президиума Верховного Совета СССР Ворошилову и настаивал на том, что был осужден несправедливо. Свидетельства, которые стали основой для обвинения, по его словам, были даны под давлением следователя. Однако жалобу перенаправили в прокуратуру Запорожской области, где ее признали безосновательной, а приговор — справедливым.

Ответ прокуратуры Запорожской области на заявление-жалобу Николая Передерия к Председателю Президиума Верховного Совета СССР Ворошилову: "Ваша жалоба оставлена без удовлетворения"

Николай Передерий не сдавался, и в 1962 году, то есть уже после отбытия приговора, подал новое заявление, теперь уже на имя Никиты Хрущева. На этот раз Передерию, можно сказать, повезло: было назначено дополнительное расследование. В рамках этого расследования следователи опросили некоторых живых очевидцев событий, а также тех, кто отбыл или еще отбывал наказание за участие в ОУН. Жизненный прагматизм этих людей взял верх: все допрошенные одновременно "забыли", что во время немецкой оккупации в Мелитополе действовала ОУН, и отрицали факты своего участия в подполье. В лучшем случае, вспоминали про кружок "Козаки", но не более чем об объединении друзей. Никакой политики, никакого антисоветизма.

Результат на этот раз был: 18 октября 1963 Николая Передерия, который проживал в городе Ухта, реабилитировали.

Характеристика на Николая Передерия от Ухтинского завода стройматериалов, подготовленная для предоставления прокуратуре для решения вопроса о реабилитации. Николай, в частности, охарактеризован как исключительно работоспособный, дисциплинированный сотрудник, который является одним из наиболее достойных работников предприятия

Копия постановления о реабилитации Николая Передерия

Срок, отбытый Николаем в лагере, был зачислен в трудовой стаж. Даже вернули конфискованные деньги. Правда, после нескольких реформ сумма в 253 рубля 20 копеек превратилась в 2 рубля 53 копейки.

Сообщение о возвращении Николаю Передерию конфискованных при аресте денег (без индексации).