С 24 февраля многие из нас начали проходить «курс молодого бойца» – учиться оказывать медицинскую помощь, собирать экстренный чемодан, бежать в укрытие. Жителям временно оккупированных территорий, где россиянам удалось осесть в первые дни полномасштабной войны, пришлось учиться выживать без специализированных тренингов.
Миллионы украинцев оказались на грани выживания. С прилавков магазинов исчезли необходимые товары, люди не могли снять собственные средства в банкоматах, буквально на каждом шагу подстерегала опасность (взрывы, опасные предметы, вражеская техника). оккупанты намеренно наводили страх на граждан. Безоружные жители временно оккупированных территорий выходили на мирные митинги под сине-желтыми флагами, но армия диктатора с имперскими амбициями не собиралась уходить с чужой земли. Они пришли сюда убивать, насиловать, пытать и грабить мирное население.
Поэтому те, кто оказался в оккупации в первые дни эскалации, предстали перед непростым выбором: бросить все и бежать в никуда, или остаться, рискуя собственной жизнью. Героиня материала regionnews.net.ua избрала первый вариант. Она мать одиночка. Для нее была задача номер один – это сохранить физическое и психическое здоровье себе и ребенку. Дальше прямая речь.
Как все начиналось
Утром 24 февраля, примерно в 5 часов, я проснулась от мощного взрыва, раздавшегося в моем городе. Пришлось открывать Инстаграм, чтобы почитать новости в местных пабликах. Узнав, что был взорван местный аэродром, почувствовала на коже холодные мурашки. После такого известия уже не спалось. Было непонятно, что будет дальше. Одно было ясно – это начало чего-то ужасного.
Позже, во время телефонного разговора мне знакомый сказал: «Война. Запасайся всем необходимым и спроси у соседей, где находится ближайшее бомбоубежище». На моих глазах выступили слезы, мозг отказывался обрабатывать полученную информацию. «Неужели то, о чем когда-то рассказывала бабушка (пережившая войну), произошло со мной?», «Неужели и я стану свидетелем войны?».
Сначала почувствовала апатию – не хотелось ничего делать, хотелось просто сидеть в ступоре. Но нужно было взять себя в руки, ведь я сама воспитываю маленького сына. Потом внезапно меня охватил весь спектр эмоций. Внутри все сжималось от страха. Куча мыслей разрывала мой мозг. Но я держалась, не выплескивала это наружу, боялась испугать малыша. Немного придя в себя, начала собирать «тревожный чемодан» – теплые вещи, еда, вода, зарядка для телефона, миниаптечка и еще куча всего. Вышла одна дорожная сумка, пакет, несколько 5-литровых бутылок воды в пластмассовой таре и детская коляска.
Жизнь в бомбоубежище
На следующий день (25 февраля), утром, соседка постучала в дверь с объявлением, что в направлении города движется большая колонна военной вражеской техники, и что нам нужно немедленно идти в бомбоубежище. Схватив сумки и ребенка, я выбежала к двери подъезда, где уже собралось небольшое количество людей. Все мы спустились в подвал. Впоследствии вспомнили, что он не может служить укрытием. Ближайшее полноценное бомбоубежище было в многоэтажке, которая находилась в двух минутах от нас. Но оно уже было переполнено. Поэтому глава ОСМД направила всех в соседнюю школу. Дорога заняла минут семь. Вряд ли мне удалось бы добраться туда с сыном целой и невредимой, если бы уличные бои шли возле моего дома.
Только мы запыхавшиеся забежали в укрытие, за нами закрыли дверь и сказали, что никого выпускать не будут ради нашей безопасности. Сразу пришлось обустраиваться в большой комнате со стульями и скамейками (имеется в виду бомбоубежище). Родители сплотились, чтобы обеспечить малышей минимальным комфортом. В нашем случае – это место для сна. В помещении находились всего двое маленьких детей – мой полуторагодовалый сын и девочка, которой было пол года.
В этот же день, сидя в укрытии, мы хорошо слышали грохот техники, выстрелы, взрывы, гул вертолётов. Можно было заключить, что в городе шли уличные бои. При каждом взрыве мой сын показывал наверх, словно спрашивая: «Что это?». Только перечитывая новости в Интернете, нам удавалось узнавать о ходе событий. Все старались поддерживать друг друга. Были и те, кто наводил панику. Периодически в голове возникал вопрос: «Выстоит ли бомбоубежище, если сюда прилетит снаряд?». Я старалась держаться, но меня изрядно пугали звуки, доносившиеся извне. Иногда нервы не выдерживали, и я начинала плакать. Через несколько минут овладевала собой.
Первые сутки прошли нормально, насколько это возможно. На следующий день в хранилище исчезла электроэнергия и вода, отключилось отопление. Напомню, что на улице был февраль. Одновременно исчез Интернет и связь. Мужчины, которые были в хранилище, бегали домой за водой, едой и всем необходимым. Также нам помогали неравнодушные люди: директор школы приносила горячую воду, волонтеры – вареные овощи, предприниматели детям – сыр и фрукты. Так мы просидели в темноте с фонариками без воды и отопления до следующего дня.
27 февраля уже не было слышно боев. Отчаянные, периодически выходившие из укрытия, говорили, что в городе тихо, поэтому мы решили идти домой. В квартире еще не было отопления и воды. Коммунальщики возобновили работу сетей ближе к вечеру того же дня.
Хаос и мародерство
В оккупации предприятия перестали работать, многие местные жители остались без работы. Каждый день раздавались взрывы. Откуда прилетали снаряды – из города или из пригорода – не было ни малейшего представления. С наступлением комендантского часа над городом кружили вертолеты. Испытывали разрушения предприятия, социальные объекты и жилые помещения. Из-за варварских действий русских страдает гражданское население.
Ночью, когда земля содрогалась от снарядов, меня мучила дилемма: брать сонного ребенка и бежать в поисках ближайшего укрытия или надеяться, что взрывы скоро прекратятся? (Отныне у нас всегда у двери лежала теплая одежда, чтобы в случае необходимости можно было быстренько выбежать во двор). Пока сынишка спал, ничего не подозревая, я сидела рядом, тихо плакала.
В это время в городе царил хаос. Недобросовестные граждане стали заниматься мародерством. Своими глазами видела из окна квартиры, как из дома напротив бегали мужчины с награбленным (плазменные телевизоры, мобильные телефоны и т.п.). Некоторые мародеры шли дальше – набивали краденым тележки из продуктовых магазинов. Эти люди прославились на всю страну. Мне было за них очень стыдно.
Через несколько дней, когда стало более или менее спокойно, я с ребенком стала выходить на улицу. Пришлось привыкать к новым реалиям. Бывало, идешь с детской с коляской, а навстречу едет колонна вражеской техники. Оттуда высовывались русские военные и наставляли автоматы в разные стороны. В такие моменты время словно останавливалось. Оккупанты уже окончательно осели в нашем городе (оккупированном с 26 февраля), обустроили себе базу у разбомбленного аэродрома.
В поисках лекарств. продуктов и денег
Из аптек люди начали разгребать медикаменты первой необходимости, прежде всего – антибиотики и лекарства для детей. Чтобы запастись, горожане готовы были стоять в очередях по 100, а то и 200 человек.
Взлетели цены на пищевые продукты в 3, 4, 5 раза. Некоторые товары вообще скрылись с полок супермаркетов. К примеру, детское питание и памперсы. Постепенно частные предприниматели привозили необходимый товар из Крыма. «Дефицит» с оккупированного полуострова достигал заоблачных цен. Если до 24 февраля можно было купить памперсы за 200 гривен, то уже после – за 1000-1200.
Сложно было снять деньги. У банкоматов и касс выстраивались очереди по 700-800 человек, под отдельную запись. Нашлись «дельцы», которые помогали снять деньги с карты под 10-15% комиссии. Я считаю это вымогательством. Обидно, что свои наживались на горе.
Луч надежды
Жизнь в оккупации стала невыносимой: нехватка продуктов, детского питания, лекарств, отсутствие средств на существование, постоянные взрывы и «прилеты», российские военные, ходившие по городу, как у себя дома. Морально было очень тяжело и страшно. Поняв, что дальше будет только хуже, решилась бежать с ребенком. Только куда? После 24 февраля "прилетало" даже на запад Украины. Сейчас во всех областях небезопасно. А за границей знакомых не было. Удалось узнать, что подруга уехала из Украины в Финляндию. Наконец замерцал луч надежды, ведь пришло понимание, в каком направлении нужно двигаться, чтобы защитить свою кровинку от войны.
Два дня с сыном пытались выехать с гуманитарным конвоем, привезшим в наш город помощь. Но автобусы забрали оккупанты. Нас согласился вывезти (не бесплатно) знакомый на машине. Перед выездом очень волновалась, ведь в Васильевке российские военные могли не пропускать машины с временно оккупированных территорий по восемь часов, а то и больше. На удивление доехали в Запорожье через три с половиной часа. Нам очень повезло. Как радостно оказаться на подконтрольной территории Украины. Было приятно видеть украинских военных, которые доброжелательно нам улыбались, размахивая, мол, проезжайте дальше. Эмоции настолько переполняли, что почувствовала теплые слезы на щеках.
Наш водитель, возвращаясь домой, попал под обстрел. Над его машиной пролетел упавший и разорвавшийся снаряд всего в нескольких десятках метров от него. Слава Богу, его не задело, только сильно испугало.
Путь в Европу
Путь в Финляндию был нелегок и долог. Пробыв пару дней в Запорожье, мы поехали дальше на поезде во Львов. Я не поехала на бесплатный эвакуационный поезд, потому что «бывалые» рассказывали, что обычно в таких поездах очень большой поток людей, в купе может ехать по 10 пассажиров. Не представляла, как в таких условиях ехать с ребенком, потому купила билет за собственные средства.
Во Львове прямо на вокзале для беженцев организовали палаточный городок. Здесь можно было бесплатно поесть. Круглосуточно работали волонтеры, предоставлявшие беженцам всю необходимую информацию. При необходимости выдавали обувь, детское питание, воду. Малышам раздавали игрушки. Были специальные палатки с оборудованными спальными местами, где можно было отдохнуть после долгой дороги. Волонтеры очень внимательны.
Из Львова мы снова сели на поезд, чтобы доехать до Перемышля (Польша). Прибыли где-то в 22:00. К счастью, и здесь нас ждали добрые люди. Прямо с поезда нас сопровождали местные волонтеры и железнодорожники, которые помогали нести сумки в регистрационный пункт (паспортный контроль) на вокзале. Матери с детьми разрешалось заночевать на вокзале в комнате матери и ребенка. Комната была большой, с устланными на полу матрацами. Опять же: для детей все было необходимо: памперсы, детское питание, горячая вода. Другие люди, которые были без детей, должны были либо ночевать в зале ожидания, либо самостоятельно искать жилье для ночлега.
Мы разместились, и я пошла за билетом. Билеты здесь также бесплатны для украинцев. Я взяла билет на поезд в Краков, потому что оттуда можно было полететь в Хельсинки (Финляндия). В Кракове нас не встречали ни волонтеры, ни кто-либо другой. Тяжело было с маленьким ребенком, двумя сумками, детской коляской. Впрочем, что поделаешь? Не одна я была в таком сложном положении. На вокзале удалось найти информбюро, попросив поселить нас где-то на пару дней. Волонтер, кстати, киевлянин, отвез нас в хостел, где мы ночевали несколько дней. Сюда селили бесплатно украинцев на определенный период. В нашей комнате было десять человек, все женщины с детьми. Условия неплохие – постельное белье, чистота, забитый холодильник полуфабрикатами и детским питанием. Кроме того, волонтеры периодически привозили еду и памперсы. В пяти минутах от нашего хостела находился железнодорожный вокзал, где находился палаточный городок. Я туда приходила за горячей едой и детским питанием.
В Польше размышляла над тем, нужно ли ехать дальше? Были мысли остаться в Кракове. Ужасало отсутствие знакомых. Все разрешилось после неприятного инцидента. Мне ночью понадобилась медицинская помощь, почувствовала острую боль в животе. Волонтеры пытались вызвать скорую, но постоянно получали отказ. Полуживой пришлось вызвать такси, и с малышом ехать в больницу. Благо, что волонтер поехала со мной, постоянно носила сына на руках. Не знаю, как самостоятельно я справилась бы. Больницы отказывались меня принимать. Мы объехали три больницы, только в последней волонтер уговорила медперсонал принять меня. Они постоянно требовали штамп о пересечении границы… В результате мне все же сделали обследование, поставили капельницы, не дали умереть. Именно тогда я поняла: если со мной что-нибудь случится, нужен человек, который сможет подстраховать, присмотреть за моим сыном.
Было решено лететь дальше – в Финляндию, где жила подруга. Она и купила нам билет на самолет. Тогда он стоил около 800 грн (из Кракова в Хельсинки). В аэропорту в Хельсинки я нашла волонтеров, которые на ночь поселили нас в какой-нибудь специальный центр для беженцев. Утром за нами приехала подруга, забрала в город, где проживает сейчас вместе с детьми.
Хочется отметить, что из Украины в Финляндию можно доехать абсолютно бесплатно (во Львов на эвакуационном поезде, из Львова в Варшаву идет прямой бесплатный автобус. А из Варшавы в Финляндию на автобусе и пароме). Я выбрала путь, который был удобен именно для нас с сыном.
Статус защиты
4 марта 2022 г. Решением Совета ЕС была активирована Директива ЕС 2001/55/ЕС. Благодаря этому я быстро смогла получить статус временной защиты. Главное – прибыв в страну ЕС, сразу зарегистрироваться в полиции и Красном кресте (процедуры нужно уточнять в соответствующих структурах). Специальный механизм убежища в странах ЕС (временная защита) охватывает выплаты от государства на меня и ребенка (на взрослого человека – 323.20 евро, на ребенка – 206.20 евро), обеспечение жильем, получение медицинской помощи на уровне граждан страны. Украинцу, который смог оформить этот статус, кажется вид на жительство, в Финляндии срок действует в течение года (до марта 2023 года) с возможностью продления еще на год.
Здесь мы живем с 18 апреля, то есть уже более пяти месяцев.
Жизнь за тысячи километров от дома
Финны к нам относятся очень хорошо, всячески пытаются поддержать. Возможно, причина – они прекрасно понимают, в каком положении сейчас находятся украинцы. Ибо сами были жертвами агрессии России («Зимняя» война между СССР и Финляндией, которая началась 30 ноября 1939 г., а завершилась 13 марта 1940 г.).
В городе, где я сейчас проживаю, волонтеры оказывают информационную поддержку украинцам, помогают решать бытовые проблемы. Руководители периодически проводят бесплатные мероприятия: поездки на природу и интересные экскурсии. Предприниматели раздают продукты собственного производства. Работает склад вещей, куда местные жители привозят вещи – одежду для детей и взрослых, обувь, детские коляски, посуду, бытовые электроприборы и т.д. Два раза в неделю работает комиссионный магазин. Все это раздается беженцам бесплатно.
В некоторые дни церкви выдают пищевые продукты. В соседнем городе (12 минут на поезде), церковь раздает продукты каждый день. Замечу, что в соседние города очень удобно добираться. Ведь в Финляндии совершили бесплатный проезд на поезде для украинцев до октября. Проезд в автобусах тоже был бесплатным, правда, до 1 сентября.
Наши детки (украинцы) могут бесплатно посещать детские сады и школы. Взрослые имеют возможность трудоустроиться, но очень важно знание языка, хотя бы английского (здесь его знает большая часть местных жителей). Без знания языка на работу с высокой заработной платой не принимают. Можно найти работу без обязательного знания языка, но зарплата будет минимальная. Еще один нюанс – в большинстве случаев, чтобы работать, нужно переучиваться, потому что украинские дипломы здесь не признают.
В настоящее время я не работаю, нахожусь в декретном отпуске, но если изъявлю желание работать или учиться, ребенка без проблем возьмут в детсад.
Жизнь в Финляндии во многом отличается от жизни в Украине. В первую очередь – никто никуда не спешит, царит спокойный ритм жизни. Здесь все направлено на то, чтобы жителям страны было комфортно проживать в ней.
Меня удивило, что за все это время на улицах ни разу не увидела хоть одного бездомного. Впоследствии узнала о национальной программе Housing First («Сначала жилье»), которая заработала в Нордической стране с 2008 года. Суть проста: каждый желающий бездомный может получить от государства недорогое жилье, большая часть которого будет оплачиваться на средства государства.
Что касается медицинской сферы – она чуть ли не такая, как в Украине. Различается алгоритм действий пациента в случае необходимости обращения за медицинской помощью. Сначала вас осмотрит медсестра и, если сочтет нужным, то направит на консультацию к врачу. А он уже, в случае необходимости, сделает направление на обследование или анализы. Поэтому время попадания к врачу немного затягивается. Исключение – экстренные случаи.
Скорая помощь приезжает только в серьезных случаях в случае неотложного состояния больного. В других ситуациях в больницу вы должны добираться самостоятельно. 24 февраля в моем родном городе в Украине у меня была запланирована операция, понятно, что тогда никто ее не делал. Пришлось обратиться к врачу со своей проблемой в чужой стране. По своему опыту могу сказать, что медицина здесь на высоком уровне. В государственных больницах оборудование новое и современное, не говоря уже о частных. Большую часть медицинских расходов финнам покрывает страхование. А в государственных больницах услуги предоставляются полностью бесплатно.
Климат и люди
Особого внимания заслуживают жители страны – финны. Они очень позитивны, дружелюбны, толерантны, всегда готовы прийти на помощь, совершенно не конфликтны.
Лично для меня Финляндия очень комфортная страна для проживания. Единственное, что меня смущает – климат. Он необычен и суров. Пять месяцев в Финляндии лежит снег. Температура зимой может достигать отметки -20/-30 градусов, такая морозная погода может длиться долго. Лето прохладнее, чем в Украине. Когда мы с сыном приехали в Финляндию, а это было в апреле, мы увидели снег. При этом температура на солнце была 18 градусов. Очень необычно. А еще особенностью местного климата разница температур на солнце и в тени и очень холодный ветер при высокой температуре воздуха. Нам необычно, а финнам нормально.
Компенсируется все кристально чистым воздухом и пьющейся прямо из-под крана водой, даже ребенку можно не кипятить. За все время, сколько здесь нахожусь с сыном, в чайнике не образовалось накипи. Дома бы пришлось отмывать твердый осадок.
Но как бы ни было хорошо в Финляндии, домой все равно хочется. Морально трудно находиться на таком большом расстоянии от своих родных, тем более, в период войны и зная, что твои родные сейчас находятся в оккупации очень близко к местам ведения боевых действий. Украинская связь им выключена, интернет работает не всегда и с перебоями. Бывает, что с родителями не общаемся по две-три недели. В такие моменты сдерживаешься, чтобы не закричать. Остается только верить, что с ними все хорошо и скоро кончится весь этот ужас.
Как только закончится война, мы с сыном обязательно вернемся домой. А Финляндии и ее жителям я безгранично благодарна за такую теплую встречу и понимание!