В поселке Мирное Мелитопольского района после Указа гауляйтера Е. Балицкого о полном запрете продажи алкоголя с 5 мая по 3 августа, самогон льется рекой.
Его продают на рынке с лотков, прямо на дому и даже в кафе. А российские вояки, невзирая на «сухой закон», упиваются в усмерть. По информации местных жителей, предпринимательница Селиванова, которая и до войны торговала алкоголем домашнего производства под «крышей» участкового, в оккупации продолжает заниматься тем же, но в более крупных масштабах. На рынке в торговых рядах самогон и вино продают, как на бутылки, так и рюмками, стаканами. Более того, в качестве закуски бонусом клиентам предлагают конфетку.
Некоторые самогонщики уже даже озолотились в буквальном смысле этого слова. Весь поселок обсуждает новые приобретения семейки коллаборантов Нестеровых. До войны самогонщики ездили на запорожце. А сегодня каждый член семьи купил новое авто. Мать Нестерова трудится медсестрой в больнице – в числе первых получила российский паспорт и была одним из организаторов псевдо-референдума в поселке. Сын хорошо устроился в псевдо-ГАИ. Муж уволился из украинской службы ГСЧС и пошел работать в школу Мирного. Самогон семейка варит прямо в квартире, рассказывают жители поселка. Товар поставляют посетителям местной «Стекляшки». Так называют магазин и кафе, которое открыл в поселке после оккупации местный любитель русского мира Владимир Михайлов. Родом предатель из россии. В Украину его в 80-е перетащил родной брат. По местным меркам этот предатель из крутых – приближенный местного гауляйтера Юрия Радькова. Поэтому ему, как говорится, дозволено продавать спиртное под «крышей» руководителя так называемой Мирненской ВГА.
На минувших выходных Михайлов устроил настоящий пир для российских вояк. Говорят, музыка играла в кафе на весь поселок.
Местные жители жалуются, что «сухой закон Е. Балицкого» проблемы не решил. А вот цена на сахар в поселке подскочила почти на 10 рублей. Если в прошлом месяце кило сахарного песка можно было купить за 65-70 рублей, то сегодня этот товар стоит 80 рублей. В Мелитополе, к слову, возникла аналогичная проблема.