Уже в субботу, 27 ноября, в ДК Железнодорожников состоится презентация эскизов памятника и сквера жертвам Голодомора.
Впервые о строительстве этого памятника заговорили во время презентации «Фонда сохранения историко-культурного наследия Украины». Основали его мелитопольский нардеп Сергей Минько и киевский меценат Владимир Шпильфогель.
Для воплощения замысла Фонд на профессиональном уровне инициировал закрытый конкурс проектов, поддержанный местной властью.
Для реализации проекта в Мелитополе Фонд пригласил экспертный совет, в который вошли профессионалы из сферы искусства, комеморации (способ, с помощью которого укрепляется и передается память о прошлом, ред.) и архитектуры во главе с искусствоведом Елизаветой Герман. Члены совета провели предварительное исследование и пригласили к участию пятерых конкурсантов, разрабатывающих предложение мемориала с детально прописанной концепцией, визуализацией, техническими требованиями и планом реализации.
Представляем все проекты, которые разместил на своем сайте партнер конкурса - платформа культуры памяти «Прошлое.Будущее.Искусство».
Рабочее название «Грязный фонтан» автор Виталий Кохан
Метафора незаживающей раны. Невозможность осознать эту рукотворную трагедию - это то, что у нас есть.
Механика. Бетонный ландшафт образует едва заметный желоб, по которому течет ручей от металлического «орала». Через электрохимический процесс металл корродирует и «загрязняет» протекающую воду, по мере течения ручья коррозия оседает на дно и вода становится прозрачной.
Орало. Образ тоталитарной государственного аппарата, а также отсылка именно к тому времени и земледелию. Технически «пахало» состоит из железных и бетонных деталей. Направление движения ручья и орала упирается в бетонные стены с информацией о событиях Голодомора в Мелитополе и Украине.
Павел Ковач (автор)
Голодомор является частью истории моей семьи. Бабушка, как она рассказывала, пережила Голод на территории Урала. Ей помогло выжить то, что она выковыряла остатки пищи из щелей в деревянном полу. К сожалению, это не спасло ее братьев.
На эту идею меня натолкнули рассказы очевидцев о том, как на улицах грузили тела мертвых людей. Вместо того чтобы показать какой-то визуальный «образ», мне кажется более целесообразным создать «состояние», и у каждого зрителя он будет другим. Для нас с архитекторами Replus bureau важно создать условия зоны комфорта (скамейки, освещение, зелень), где спокойно и хочется проводить время - идиллия. Есть одно «но»: хорошо подстриженный, ухоженный газон понемногу двигается. Зритель не сразу это замечает, но впоследствии он видит только это едва видимое, жуткое движение. Это не создание классического «монумента» – это создание ситуации, где зритель является частью «тела» памяти.
Проход через холм. Идя по нему, мы сможем заметить движение земли на уровне глаз. Прорезь имеет форму дуги, и мы не можем сразу увидеть выход, мы должны пройти дальше. Масса вырезанной «дороги» стала перегородкой между частным и публичным пространством - территорией монумента. Символично мы отгораживаемся от живых, чтобы прислушиваться к умершим. С другой стороны, это так называемая скоротка или «desire path» (желательный путь). Мы часто можем увидеть тропы между вымощенными дорогами. Когда человек спешит, он сокращает путь и становится частью монумента (входит в него).
Статическая часть монумента будет сделана в технике rammed earth (прессованная земля с бетоном). Технология производства этой стены такова, что в опалубку слой за слоем утрамбовывается земля с небольшим количеством цемента – что-то подобное происходит во время природного процесса превращения всего в чернозем. На мой взгляд, как символически, так и визуально, данная технология очень хорошо подходит к теме. Подъем земли будет производиться благодаря большим шинам, которые будут надуваться и сдуваться под толщей почвы благодаря компрессору.
Лия и Андрей Достлева (авторы)
Идея мемориала опирается на четыре тезиса. Перформативная составляющая памяти. Травма Голодомора присутствует в нашей постпамяти, ежедневных практиках и потому, как мы воспринимаем мир. Мы предлагаем общине ритуал, воспроизводящий процесс памятования через общие практики: сеяние и уборку пшеницы. В то же время это пространство остается открытым для других комеморативных практик (например, общественных собраний, публичного чтения стихов).
Инклюзивный символ трагедии без использования «деревенской» символики. Традиционно память жертв Голодомора использует сельские и религиозные символы, что исключает другие общественные группы. Стол находится в доме каждого человека, независимо от его места жительства, религиозных предпочтений и этнического происхождения. Стол, являющийся центром мемориальной композиции, деформирован так, что им невозможно пользоваться. Это символизирует коллективную травму.
«Никогда снова». Пшеница и фруктовые деревья вокруг мемориала создают символическое присутствие дополнительного источника пищи в городском пространстве как напоминание о том, что современное общество должно сделать все, чтобы такие трагедии никогда не повторялись. Растения создают дружелюбное для посетителей пространство в традициях современных urban gardens.
Рабочее название «Колонна» Даниил Шумихин (автор)
Колонна на протяжении веков поддерживала строения человека, была мостом между землей и небом. Следуя природе, человек наделил колонну разными смыслами, называл ее Древом жизни, Мировым деревом и украшал ее растительными элементами.
В Мелитополе можно встретить множество колонн и их разновидностей, построенных в разные периоды существования города. Особенно ярко среди них выделяются колонны Таврического колледжа государственного агротехнологического университета. Капители колонн украшены иониками, лепестками и колосками пшеницы – таким близким и понятным украинцам символом достатка и плодородия.
Колонна мемориального комплекса голодоморов выполнена из чугуна и повторяет мотивы колонн колледжа. Материал и естественный процесс старения указывают зрителю на течение времени с его светлыми и темными сторонами, создавая диалог между прошлым и настоящим. Одинокие колонны издавна были призваны зафиксировать исторические события, они до сих пор остаются символами памяти в разных уголках мира.
Ярема Малащук и Роман Химей (авторы)
В экспозиции Мелитопольского краеведческого музея среди прочего находится неприметное фото 1933 года. Это семейный портрет семьи Кириченко, сделанный в местной фотостудии по дороге к кладбищу. Самый молодой, 4-летний Коля лежит у гроба впереди. Эта фотография, как свидетельство смерти сына, была сделана для отца, который находился в то время на исправительных работах на Беломорканале.
Мы видим будущий сквер памяти жертв голодоморов, как озелененное место отдыха без типичной структуры, обычно присущей скверам в Украине. Покрытие сквера – сетка, сквозь которую прорастает трава и другие растения.
В хаотическом порядке на территории размещены скамейки. В одном из уголков сквера в прозрачном монолите желтого цвета расположена маленькая фотография Кириченко. Опыт семьи и его восприятие через фотографию становится бесспорным свидетельством Голодомора, доступным в публичном пространстве для всех - фотография становится одновременно документом и символом.
Все же эта территория остается в настоящем и не заставляет посетителей уходить в прошлое, если они этого не хотят. Сценарий пространства не акцентирует на объекте с фотографией, а уравновешивает его с деревьями, скамейками для отдыха и самими посетителями.
Какой из проектов, представленных на публичное обсуждение будет победителем, узнаем в ближайшее время. Равно, как и где будет построен этот сквер с памятником.
Мелитополь в оккупации уже не узнать 2024 год