В Симферопольском следственном изоляторе в оккупированном Крыму содержатся украинцы, которых ФСБ обвиняет в «международном терроризме». В том числе волонтер Ярослав Жук.
Центр журналистских расследований начинает цикл публикаций о тех, кого российские спецслужбы похитили, под пыткой выбивали признание и обвинили в «международном терроризме», а теперь собираются судить по законам террористического государства. Первый рассказ – о мелитопольце Ярославе Жуке.
Мелитополь русские оккупационные войска заняли первые дни полномасштабной агрессии. На протяжении всего марта жители города выходили на протесты под сине-желтыми флагами, показывая захватчикам, что им здесь не рады, а Мелитополь – Украина. Открытый террор рашистов по отношению к гражданскому населению начался во второй декаде марта, одним из его проявлений стало похищение людей.
«На подвал» забирали сначала активистов протестного движения, чиновников, потом принялись за полицейских и журналистов. А уже потом стали хватать и обычных мелитопольцев – за участие в антитеррористической операции, по подозрению в сотрудничестве с движением сопротивления, за проукраинскую позицию или даже без очевидных причин.
Именно так, по словам родных, произошло с 32-летним Ярославом Павловичем Жуком, похищенным 17 июня.
Рассказывают, что Ярик совсем не был публичным лицом, сторонился политики, не участвовал в митингах и акциях. Но никогда не отказывал в помощи старикам, чинил хозяйственную мелочь, подвозил в магазин, развозил на старенькой «копейке» продукты по просьбе гуманитарного штаба, не считая себя при этом волонтером.
С женой Ярослава Мариной мы общались по телефону. Она уехала с оккупированной территории вместе с девятилетним сыном, когда поняла, что не может оттуда помочь освобождению мужчины.
Женщина пытается быть спокойной, не удерживается только один раз, когда ее спрашивают, чем Ярослав покорил ее сердце. Сквозь слезы она рассказывает, что познакомились в очень тяжелое для нее время, и Ярослав просто взял все ее проблемы на свои плечи.
Ярослав и Марина Жуки. Фото из семейного архива
«Вот видите, чего я не согласилась на видеоинтервью, потому что были бы слезы на экране», – признается Марина.
О задержании Ярослава Марина узнала от российских военных, которые валились в их дом вечером того дня. Мужчины в это время дома не было – как раз поехал за сигаретами.
«Поворачиваю голову – в коридоре стоят трое военных с автоматами. Меня как кипятком обдало», – вспоминает Марина тот страшный день. Объясняет, что в частном секторе, где живет их семья, запирать двери не принято – ведь все свои. А поскольку мужчина поехал за сигаретами, то ворота вообще стояли раскрытыми.
Военные начали спрашивать, где Ярослав, а через несколько минут «объяснили»: «он сделал кое-что очень плохое». Оккупанты провели видимость обыска – заглянули в хозяйственные помещения, вытряхнули мусорный бак, с собой забрали ноутбук и телефон Ярослава.
При этом на вопросы Марины не отвечали. Один из военных был словно более дружелюбным, повторял, что «ваш муж сделал очень страшное дело». А вот другой явно был в роли злого полицейского.
«Отвечал очень грубо. А еще когда мы были в мастерской, я повернулась к нему спиной, а он выстрелил! Представляете! Я стою, ребенок недалеко, а он стреляет! Здесь же, правда, сделал вид, что это случайность», – вспоминает Марина.
Оккупанты ушли, так и не сказав женщине, где искать мужчину. Поэтому на следующий день семья приступила к обходу всех «органов власти» Мелитополя. Марина рассказывает, что обошли так называемые «военную комендатуру», «народную милицию», военно-гражданскую администрацию, во всех тех «учреждениях» слышала: «никакой информации нет» и рекомендацию идти к другим силовикам.
«Когда это услышала, то не удержалась, закричала: да я уже побывала там! Тогда мне сказали, ну ладно, напишите заявление нам, что пропал человек», – говорит женщина.
Марина не может вспомнить сейчас, какая именно это была организация. Помнит только, что писала заявление «в никуда» – то есть ни должности, ни имени получателя велели не указывать.
Но все было напрасно. Никакого ответа женщина не дождалась.
В начале июля в здание Жуков русские военные пришли еще раз, якобы с обыском. Таким же поверхностным как и в прошлый раз, разве что дополнительно заглянули в телефон Марины. При этом сказали, что Ярославу можно передать одежду.
Как оказалось, это и являлось главной целью визитеров. Ибо 12 июля пропагандистские паблики распространили видео, на котором Ярослав был именно в той одежде, которую передала Марина. На видео Ярослав признается, что готовил покушение на коллаборантку Елену Шапурову, которая сейчас возглавляет оккупационное министерство образования в Запорожской области. Измученный мужчина монотонным голосом рассказывает, как будто бы выбросил взрывное устройство из окна машины, а также признается в том, что являлся членом движения сопротивления.
«Я нахожусь в партизанском движении, которое контролирует СБУ. Наша цель была ликвидировать членов военно-гражданской администрации Мелитополя. Должен был следить за начальником коммунального предприятия Мелитополя и убить его ножом. Также была задача ликвидировать Елену Шапурову, нужно было установить взрывное устройство, а через три метра положить пульт… Рассчитывали, что случайный прохожий нажмет на кнопку и произойдет взрыв», – говорит Ярослав Жук.
Он называет также две фамилии: якобы непосредственно руководившего операцией Евгения Астахова и Ивана Федорова, городского голову Мелитополя, который якобы контролирует движение сопротивления в регионе, а в машинах с продуктами передает взрывчатку для терактов…
«Когда это видео увидела, Ярика даже не узнала, – говорит Марина. – Он никогда в жизни не говорил таким монотонным голосом и так не строил фразу».
Во время второго своего визита оккупанты спросили у женщины, что она планирует делать дальше. Она ответила, что будет ждать увольнения мужчины. "Ну тогда начинайте искать работу, потому что это надолго", - сказали ей на это захватчики.
Поняв, что помочь мужчине из оккупированного Мелитополя, с постоянными перебоями связи и интернета невозможно, Марина решила уехать и вывезти ребенка.
Марина и Ярослав Жуки с отпрыском. Фото из семейного архива
В начале августа родителям Ярослава сообщили, что его везут в Симферополь. После 10 августа с ними на связь вышел назначенный РФ адвокат, даже организовавший встречу заключенного с родителями.
С тех пор о том, что с Ярославом происходит, не было известно никому из семьи. Но Жуки не сдавались, искали малейшую возможность помочь Ярославу. Таким образом, вышли на российского адвоката Алексея Ладина, который по соглашению представляет защиту их сына и мужа.
В ноябре Крымская правозащитная группа обнародовала текст заявления Ярослава Жука в Следственный комитет РФ , в котором он рассказал о страшных пытках, которыми из него выбивали признание, на основании которого и было фальсифицировано ФСБ дело о «террористической деятельности».
«17 июня 2022 года я Жук Ярослав Павлович передвигался в Мелитополе на своем автомобиле ВАЗ 2101 по проспекту 50 лет Победы. На перекрестке вблизи магазина АТБ мне перекрыло движение автомобиль БМВ. Из него вышел вооруженный человек в гражданской одежде и, угрожая пистолетом, вытащил меня из автомобиля, избил, застегнул наручники и натянул на голову мешок.
После этого он и еще какие-то неизвестные мне люди привезли меня в какое-нибудь подвальное помещение, вероятно, в Мелитополе. В этом помещении меня удерживали около недели. Точно сказать не могу, потому что от пыток потерял сознание. Всю эту неделю я находился с мешком на голове, перемотанным скотчем. Почти каждые полчаса приходили неизвестные мне люди и пытали меня. Били током, прикладывали провода к ногам, рукам, гениталиям, мочкам ушей и сосков.
Били тупым предметом по всему телу, поджигали газовой горелкой ступни ног, при этом морально издевались над мной. Первые три дня я просидел в наручниках за спиной. Через три дня наручники срезали болгаркой, объяснив, что потеряли ключи. После этого у меня не восстанавливалась чувствительность пальцев обеих рук. Также меня регулярно избивали по голове, после чего я частично потерял слух. Под пыткой меня заставляли оговорить себя. Когда я согласился, не выдержав издевательств, меня с завязанными глазами перевезли в другое помещение без света и воды, где дали подписать напечатанное признание по сфабрикованному делу».
На подпись Ярославу приносили три подписавшихся варианта «признания». Когда видимые побои сошли, мужчину заставили изучить текст «признания» и записали на камеру.
Похищенного российскими росгвардейцами Ярослава Жука пытали «на подвале» в Мелитополе с 17 июня по 8 августа, после чего перевезли в управление ФСБ в Крыму. Его содержат в спецблоке СИЗО Симферополя, где находятся политические пленники. Ярослав Жук заявляет, что его принуждали оставлять отпечатки пальцев на разных предметах и веществах. На одном из документов, заставивших его подписать, он видел звание и фамилию - капитан ФСБ Ипатьев.
Как сообщает Крымская правозащитная группа , ФСБ обвиняет Ярослава Жука в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 361 Уголовного кодекса РФ (акт интернационального терроризма). Санкция статьи – от десяти до двадцати лет или пожизненное лишение свободы.
11 августа 2022 года «Киевский райсуд» Симферополя избрал Жуку меру пресечения в форме содержания под стражей. 26 августа «Верховный суд» Крыма рассматривал апелляционную жалобу защиты на это решение и оставил меру пресечения без изменений.
Свой 32-й день рождения Ярослав Жук встретил в следственном изоляторе. Но родные продолжают бороться за его увольнение и верят, что Ярослав вернется домой – в свободный украинский Мелитополь.
Помочь семье политического пленника Ярослава Жука собрать средства на оплату услуг адвоката можно донатом на карту: 4149499808065427 Марина Жук
Материал создан при поддержке Совета Европы. Мнения, изложенные в нем, являются ответственностью его авторов и могут не совпадать с официальной политикой Совета Европы.