Виктория Ковтун с мужем и двумя детьми вырвалась из Полог, Запорожской области, после месяца жизни в оккупации.
Месяц без света, еды, по подвалам соседей, под постоянную канонаду артиллерии и автоматные очереди. Теперь трехкомнатная квартира на семерых - но в спокойствии и относительной безопасности.
Как и когда началась оккупация?
Сначала россияне из чего только не стреляли и все это разрывалось под окнами. Когда взрывы были уже очень частыми, мы с детьми поехали к сестре, прятались у нее в подвале. Ребенок плакал, не понимал что происходит, кричал: "Мама, пошли отсюда!", пока мы пытались сидеть потише.
Это был как фильм о войне, в котором ты - герой. И ты просто в это не веришь. Бегают, из автоматов стреляют, гранаты бросают. Это психологически очень тяжело.
Надеялись, что россияне пройдут через город, но они остались. Утром мы увидели этот ужас: как техника разворотила людям все дворы, заборы искривлены, столбы перебиты. В каждом дворе военные расстреливали машины местных. Это было в марте, город до сих пор в оккупации.
Что было самого сложного в оккупации?
Магазины не работали. Нельзя было ничего достать, чтобы поесть детям. Не могли куска мяса найти. Примерно две недели не было света, потому что россияне перебили высоковольтные линии. Мы от автомобильного аккумулятора заряжали телефоны. Лампочку подключали, чтобы дети не боялись. Закрывали окна все одеялами, потому что страшно было нереально. У нас был плохой подвал, так мы бегали к соседке через 2 двора, прятались. А потом ночью, на ощупь, возвращались домой.
Как и когда вы решили уехать?
Это не было одномоментно. Мы очень долго планировали выезд из города. Но колебались из-за слухов о расстреле мирных людей на блокпостах. Однажды мы все-таки решились выехать из Пологов. Это было 9 утра. Мы с мужем и двумя детьми сели в собственный автомобиль и отправились в Запорожье.
Как именно выезжали?
Мы ехали колонной, в которой было много машин. Такие колонны ежедневно отправлялись из нашего города и их движение согласовывалось с оккупантами. Было страшно на самом деле. Российские военные предупредили, чтобы мы не заезжали на обочину и не останавливались вдоль дороги, потому что там - все заминировано. Всю дорогу мы ехали не останавливаясь до самого Запорожья. На следующий день из Пологов так же выехали мои родители и бабушка.
Как вы живете сейчас? Кто поддерживает?
Сначала жили в Запорожье, но после ракетных обстрелов переехали в Днепропетровскую область. Живем на выплаты для ВПЛ, мы не брошены на произвол судьбы. Я - в декретном отпуске, муж с марта без работы. Сейчас живем всемером в 3-комнатной квартире. Я, муж, двое детей (старшему сыну - 9 лет, младшей дочери - 2), мои двое родителей и моя бабушка. С родителями легче, да и пенсии не лишние. В Запорожье благотворители помогали подгузниками, детским питанием. Это очень выручало, потому что когда мы выезжали, то я говорила мужу: все деньги потратим на подгузники. Помогает наша Пологовская община в Запорожье. Выдают ежемесячно продуктовые наборы. Нам хватает и я очень им благодарна
Как вы познакомились с организацией - партнером СОС Детские Деревни?
Эту организацию ( прим. "Украинское женоцтво") я нашла в соцсети и написала им, что нужна помощь. Думала, может подгузники дадут. Нам, кроме гигиены, выдали еще и детское одеяло.
Также я написала представителям организации - партнера СОС Детские Деревни, что мы нуждаемся в услугах логопеда для старшего сына. Для него организовали занятия и теперь он говорит намного лучше. Сейчас детям не хватает одежды, потому что те гуманитарные пункты, которые мы посещали в Запорожье - закрылись. Возможно, еще нужна канцелярия для детей, а продуктов нам хватает.
СОС Детские Деревни - негосударственная благотворительная организация, которая более 19 лет помогает детям-сиротам и семьям с детьми, оказавшимся в сложных жизненных обстоятельствах или имеющим риск попасть в эту категорию. За это время более 100 000 детей и взрослых получили поддержку от фонда в Украине.
Является частью международной федерации SOS Kinderdorf, которая представлена в 138 странах мира и имеет 73-летний опыт работы с детьми, лишенными родительской опеки, и семьями в кризисе.