Олексій Ігнатенко – один з тих, хто не захотів жити в окупації і зумів виїхати з рідного Токмака Запорізької області на підконтрольну Україні територію навесні минулого року.
З того часу його життя кардинально змінилося. Чоловік – один із 150 тисяч вимушено переміщених осіб, яких прихистили у Дніпрі. Його дружина і неповнолітній син – у Польщі, а старшу доньку й онука – вбила російська ракета.
Про пережите горе Олексій розповів для спецпроєкту "Прихисти своїх" на "УП. Життя".
Олексій Ігнатенко вірить: вже скоро Токмак звільнять, він знову повернеться під синьо-жовтий прапор. Однак не впевнений, що зможе повернутися в місто, в якому виріс.
"У моєму будинку живе "приїжджа" родина. В бабусин будинок теж заселили "гостей". Помешкання родичів взагалі перетворили на справжній бордель. Усі мої знайомі, з ким я спілкуюся, вже не мають свого помешкання – або там хтось живе, або розікрали все до голих стін. Навіть не знаю, чи зможу повернутися в будинок, де жили якісь люди, окупанти. Гидко. Поки що таке відчуття", – зізнається чоловік.
Токмак окупували на другий день великої війни. В самому місті боїв, за словами Олексія, фактично й не було:
"Зайшла велика ворожа колона, може, 100 одиниць техніки, може, більше – ніхто не рахував. Біля мосту, через річку, стояли наші хлопчики. Не минуло і 20 хвилин – як їх усіх з однієї гармати розстріляли. Ото і вся війна, яку тоді бачило місто".
До повномасштабного вторгнення у Токмаку мешкало близько 30 тисяч людей. Ще у 2017 році місто "прославилось" на всю країну, коли першим серед усіх отримало від уряду Гройсмана статус "депресивної території".
Відповідно до закону "Про стимулювання розвитку регіонів", його давали містам, де рівень безробіття значно вищий, а середня зарплата – значно нижча, ніж на інших "територіях групи". Програма передбачала додаткове фінансове стимулювання міста коштом держави і області.
"Перед самою окупацією це вже було дуже-дуже гарне місто, – розповідає Олексій. – Центральні вулиці вимощені, квіти, дерева. Центральні сквери чисті, місто стало виглядати по-європейськи. Хоча визначних місць не так багато: танк і центральна площа. Більше нічого немає".
Олексій прожив у Токмаку усе життя. 17 років працював в пожежній охороні. Лише коли у 2016-му закінчився контракт і вдвічі впала зарплата, чоловік їздив на заробітки до Польщі. Свою дружину Ольгу теж зустрів у Токмаку. Вона була конструктором в газовій галузі, газифікувала місто. Діти – донька і син – ходили до тієї ж школи, яку закінчив батько.
"В оккупации город снова стал депрессивным, - говорит он, - Уже в первые дни тяжелая техника прошла, развалила центральную часть. Сегодня Токмак выживает, вода и свет не везде есть. Хотя те, кто там остались, не очень рассказывают. Они на российских мобильных операторах, общаемся изредка через интернет, когда он у них есть. Что там сейчас, я точно не знаю, но когда говорил в последний раз - то говорили, что очень трудно".
Бегство из оккупации.
Алексей с семьей и все их родственники сумели выехать из оккупации. Подавляющее большинство отправилось за границу, некоторые - в Запорожье, кто-то - в Днепр.
Первой в марте 2022 года из Украины уехала дочь Анастасия с внуком Макаром, которому тогда было всего полгода. Они жили в Днепре. Благодаря волонтерам Настя нашла приют в Польше.
Впоследствии Алексею удалось отправить из Токмака в Польшу жену с сыном Никитой - через эвакуационные автобусы из Мариуполя. Там они живут по специальной программе для украинских беженцев.
Сам выезжал позже, вместе с тещей и племянниками - 5-летним Сашей и 13-летним Кириллом:
"Без всяких колонн, просто сел и поехал. 160 километров ехал 12 часов: с 8 утра до 8 вечера, когда прибыл в Запорожье. Мы прошли 13 вражеских блокпостов, на каждом из них - тщательный досмотр и обыск".
Далее он отправился в Днепр, к зятю. Какое-то время вместе жили в однокомнатной квартире. Летом к ним приехала Настя.
"3 июля в Польше отпраздновали первый День рождения внука, а после этого решили возвращаться в Украину, - рассказывает мужчина, - Как ее ни отговаривали, говорила - нет, сыну нужен отец рядом".
Российская ракета забрала их: дочь сгорела, а тело внука до сих пор не нашли.
Вчетвером жили там же, но ведь, разумеется, было тесно. И 6 января они сняли в Днепре отдельную квартиру... на улице Набережная Победы, 118. Именно в том подъезде, куда уже через неделю, 14 января, в 15:30 попала российская ракета и забрала их всех.
Тогда россияне одним ударом унесли жизни 46 человек, 79 - ранили. Еще 11 - до сих пор считаются пропавшими без вести.
Среди них - и полуторагодовалый Макарчик, который в то обеденное время, как всегда, тихонько спал в нежных маминых объятиях.
"Надежды, что он жив - нет, хотя ребенка до сих пор не нашли, - качает головой убитый горем дедушка, - Как мне объяснил следователь, все остатки тел, которые смогли там найти, отвезли на отдельный полигон. И там это все почти вручную "перебирают". Все отправляют на ДНК-тесты. Пока ничего. Но я знаю их режим: в то время у малого был обеденный сон, а дочь всегда была вместе с ним".
Тогда Алексей работал в такси. Как раз вез клиентку, когда услышал взрыв. Говорит, было на самом деле громко, но все к такому уже привыкли - поэтому особого внимания не обратил. Только когда пассажирке позвонил сын и назвал адрес - у него внутри все упало.
Он буквально полетел на Набережную Победы. На полицейском кордоне бросил автомобиль, побежал, увидел - и все понял:
"Именно их подъезд, этаж... Это было страшно! Их нашли не сразу, а только на следующий день, в воскресенье. Опознали сначала по личным вещам. А потом я опознал дочь по необычной форме уха. Она сгорела. От нее разве что четверть осталась... Даже вспоминать такое - чрезвычайно тяжело".
Ей - навеки 27.
Они очень гордились дочерью. С детства она все свободное время проводила на спортивных площадках, на стадионе. В конце концов стала мастером спорта Украины по прыжкам на акробатической дорожке, многократной чемпионкой Запорожской области, призером чемпионатов Украины. Работала тренером, была судьей национальной категории по спортивной акробатике.
"Еще совсем маленькой она очень любила, когда ее на руках поднимали прямо под потолок, так радостно смеялась, - вспоминает отец, - В какой-то момент бабушка сказала: давайте попробуем отдать ее на спорт. И хоть по возрасту Настя еще не проходила, ее взяли в ДЮСШ".
С тех пор она посвятила себя спорту:
"Тренировки - это было что-то святое. Не было большего наказания для нее, чем лишить тренировки. Мы так бывало ее стимулировали - мол, если в школе что-то не получается, придется пропустить секцию, чтобы подтянуть знания".
С 6 лет она занималась спортивной акробатикой. В 11 классе, еще учась в школе, выполнила норматив Мастера спорта Украины, попала в национальную сборную. На всех всеукраинских соревнованиях Анастасия Игнатенко была в призерах.
Затем поступила в институт физкультуры и спорта в Днепре. С третьего курса начала работать тренером.
"Детки ее очень ценили и любили, считали ее членом семьи. Она тоже этим жила. Когда вернулась из Польши, сразу открыла свой зал. Она даже тренировала мальчик с синдромом Дауна, нашла с ним общий язык", - вспоминает мужчина.