«Били так, что родной отец не узнал сына» – пастор из Мелитополя рассказал о зверствах оккупантов (видео, фото)

Мелитопольская Христианская церковь (МХЦ) - одно из самых современных и красивых зданий в Мелитополе. Оккупанты пришли именно в эту церковь в первую очередь.

Ее пастора Виктора Сергеева позже рашисты объявили террористом. А здание сначала разграбили, а впоследствии и вовсе отобрали, открыв на его площадях сначала фейковое Министерство молодёжи и спорта.

А позже открыли и региональное отделение «Молодой Гвардии единой россии». Нынче всех российских гостей местные гауляйтеры везут именно в это современное здание.

На фото местный гауляйтер – начальник военно-гражданской администрации Мелитополя и регионального представительства партии «единая россия» Г. Данильченко в здании «МХЦ» (бывшая церковь «Новое поколение»).

Очередные гастролеры из рф и пропагандисты превратили церковь в съемочную площадку

Редакции РИА-Мелитополь удалось записать интервью с пастором церкви Виктором Сергеевым, который рассказал, как оккупанты забрали храм и все имущество у паствы, пытают людей.

К слову, прихожане «МХЦ» принимали активное участие на ряду с тысячами горожан в проукраинских митингах в первые недели оккупации. А одной из первых задачей врага была - «убить» народный протест.

Буряты разбивали двери кувалдой

- Хоть и ходили разговоры о войне, я до последнего не верил, что это случится. А 24 февраля, когда уже танки стояли при въезде в город, понял. Все началось. Нам российские военные сказали, чтобы мы не высовывались, не шумели и тогда нас не тронут. Так и сказали: «Мы едем брать Киев!» Мы продолжали собираться в храме, - вспоминает пастор.

В первую неделю оккупации в христианской церкви собиралось порядка 180 человек: женщины, дети. Многие даже жили в храме в полуподвальном помещении, так как всем было страшно. А через две недели уже и в церкви стало небезопасно находиться.

- Нас окружили часов в 5 утра. Вокруг церкви было 200 солдат. Заехали, разломав шлагбаум и ворота. Начался позорный штурм здания. А каждый наш дом (они расположены по улице Христианской рядом с церковью, - авт.)  одновременно окружили 10-12 военных. Искали террористов. Потом нас всех конвоем повели в церковь. Моя жена там с женщинами и ночевала. Когда меня привели, ее уже там и допрашивали. Допрос шел час с лишним. Спрашивали о спонсорах церкви – американцев искали.

Кувалдой разбили вход, с автомата расстреляли вход в студию. Мы просили подождать, говорили, что ключи принесем, но в ответ последовало: «Нет, вдруг, там террористы». Это были, по большей части, буряты. Они вели себя, мягко говоря, неадекватно. Мне кажется, они слово «россия» без ошибок написать не могут. Одного нашего мальчика айтишника ударили по копчику. И он две недели не мог сесть.

Дом «террориста»

После погрома последовал допрос. Его вели сотрудники ФСБ. Требовали в первую очередь сдать чиновников, бизнесменов, влиятельных людей в городе.

- Привели в кабинет. Построили всех возле стены, и мы подумали, что это уже конец. Так как всех наших в Донецке и Луганске расстреливали. Нам говорили об этом раньше, но оно как-то даже не верилось. От всех потребовали не ходить на проукраинские митинги и не организовывать их. Заявили: «Украины больше нет, а мы якобы уже на территории россии».

Потом всех отпустили, а меня оставили и поставили условие, которые я не смог бы выполнять, как священник и, как человек, так как плохо отношусь к предательству.

Да, и они не любят предателей. Предателей вообще никто не любит, если есть хоть какая-то честь у человека. Так вот, мне сказали, чтобы я на фоне церкви написал слово «россия», а камера у нас хорошая и все будет просматриваться. Потом сказали, чтобы я выступил с призывом не выходить на митинги. Я сказал, что у нас и безе меня хватает проукраински настроенных людей.

Спрашивали: «любите ли вы россию», «на сколько конченый у вас президент-наркоман» и так далее. За мера нашего Ивана Федорова спрашивали. Я сказал, что у нас все молодые и отличные парни.

Пока меня допрашивали, в доме украли воздушку за 1000 долларов и 500 долларов из кошелька вытянули, - вспоминает Виктор Сергеев.

Из пастора в «террористы»

Через некоторое время ФСБшники передали пастору последнее предупреждение, после которого ему пришлось выехать из Мелитополя вместе с семьей. Что до церкви – то ее сначала грабили и разбивали. Сняли LED- экран диаметром 50 квадратных метров, вывезли музыкальные инструменты. Срезали крест во дворе перед зданием и выбросили его на задний двор.

- В конце августа они пришли в церковь, где оставался служить один наш пастор и объявили нас врагами. «В россии вы запрещенная секта, а мы сейчас в россии» - было сказано. 

Всех выгнали из здания, обвинив меня в том, что я финансирую ВСУ. Мы занимались бетоном, но весь наш бизнес и всю технику тоже отобрали, - рассказывает мелитополец.

В домах священников рядом с храмом поселились офицеры. Украли все, вплоть до гардероба и нижнего белья. А через несколько месяцев после того, как Виктор Сергеев с семьей выехали из Мелитополя, на российских телеканалах появился сюжет с обыском в его доме. Все было снято в стиле «голливудского кино» - вооруженные российские военные вскрывают дверь, а там якобы схрон боеприпасов.

- Цирк! Меня 5 месяцев нет в городе, и они жили в моем доме. Но во время обыска на камеру находят оружие и тут же объявляют меня террористом и врагом народа.  Естественно, под этим «соусом» все национализировали.

Я уже по видео видел, что часов в доме нет, консоли тоже, двери взломаны. Они в принципе заходят только с монтировками и кувалдами. Вынесли все. Если оставят радиаторы, спасибо и на том. Унитазы у меня хорошие, думаю, их тоже не будет в доме, - говорит пастор, улыбаясь.

Виктор Сергеев рассказывает, что все материальное пустое. Так как знает какое горе пришло в семьи к его знакомым:

- Сына моего знакомого взяли в плен. Били, пытали током. Потом отпустили. Часть тела перекосило. Поэтому, когда парень пришел домой, отец сразу его даже не узнал. Подумал, что какой-то бомж во дворе стоит, - рассказывает мелитополец.

Виктор Сергеев имеет возможность выехать заграницу, но принципиально не делает этого. Верит в победу и в то, что все лучшее у Украины впереди. А еще пастор признался, что ему не жалко врага:

-  Мне их не жаль. Их убивают, а мне не жаль. Я не проклинаю их. Нет этого. Пусть Бог с ним разбирается. Мне их просто не жалко. Может, я грешу, не знаю. Ничего не могу с этим сделать».