29-летний мелитополец Максим Иванов провел в плену почти два месяца. После пыток и принудительной депортации он потерял здоровье, но сохранил веру в освобождение Мелитополя.
Интервью с одним из участников сопротивления в Мелитополе выложила в Ютуб-канале команда «Melitopolbiz».
Сине-жёлтый флажок на рюкзаке
Первые месяцы оккупации Мелитополя Максим Иванов, как и многие горожане, провел в поисках работы, чтобы выжить и продолжал выражать свою проукраинскую позицию, невзирая на опасность. Парень прикрепил скотчем автомобильный сине-желтый флажок к рюкзаку и ходил так по городу.
- Это их бесило, а мен было приятно. Страх был. Но внутреннее чувство патриотизма было выше. В первые месяцы они (российские оккупанты) не были еще агрессивны, - говорит Максим.
Дальше вместе с единомышленниками мелитополец стал печатать на принтере листовки и развешивать их по городу. Делали это подпольщики к праздникам: Дню Независимости Украины, Дню Конституции. На листовках писали: «Победили фашизм, победим и рашизм!».
Вся подпольная деятельность Максима оборвалась 22 августа. На одном из подъездов парень повесил листовку. А уже через пару минут во дворе появились полицейские. Мелитополец уверен, что его сдали местные любители русского мира.
Полицейские из местных предателей проверили рюкзак и обнаружили еще не расклеенные листовки. Парня усадили в машину и привезли в здание бывшего шестого отдела полиции по улице Чернышевского.
Сначала допрос проводили двое ФСБшников в штатском. Были вежливы. В телефоне парня нашли проукраинские Телеграм-группы. После того, как они вышли, в комнату зашли двое в гражданском и в балаклавах. Один из них надел перчатки и начал избивать арестанта.
- Бил минут 10. Весь кабинет был в крови. Я бегал из угла в угол. Он кричал: «Ты тварь тут сдохнешь». Потом зашли опять те двое, которые вели допрос изначально. Они дали мне стакан воды и влажные салфетки, - вспоминает парень.
Пыточная в гараже под мостом
Первую ночь мелитопольский подпольщик провел в гараже двора бывшего шестого отдела полиции. А утром, ему надели мешок на голову и, запутывая следы, привезли в гаражи, как потом выяснилось, бывшего психдиспансера под мостом на Новый Мелитополь. Там было двое парней: один уже сидел полтора месяца, второй месяц. Их также, как и Максима забрали в плен за проукраинскую позицию. В гараже был цементный пол. На нем доски и тряпки: старые футболки, штаны. Из занятий – хождение по периметру. А затем началось методичное избиение.
- Через 20 минут после того, как меня привезли, залетели военные с кавказским акцентом. Мешок на голову, вывели во двор и начали бить всем: прикладом автомата, металлической арматурой. Пальцы были переломаны. Я кричал: «Дайте телефон я позвоню матери и попрощаюсь». Затем они надели на голову ведро эмалированное и били чем-то. Искры из глаз сыпались, как в мультиках показывают. Я не понимал живой или мертвый. Затем закинули в гараж, сняли мешок. Все было в крови, которую я потом сам же и убирал, - вспоминает парень.
Выяснилось, что Максиму сломали ребра. На шестой день всем в гараже велели раздеться и принять душ из шланга. Тело каждого посмотрели на предмет синяков. У Максима вся спина была сине-алая, торчали сломанные ребра. Так как он показался надсмотрщикам более всего избитым, его выбрали и повезли в другую пыточную по улице Александра Невского в здание бывшей госохраны.
Пытка током и музыкой
Новым сокамерником Максима был мужчина лет 60-и из села Спасское. Он объяснил о порядках и расписании жизни в этой тюрьме, помогал «новой жертве» рашистов прилечь на кровать (самому Максиму сделать это было сложно с сломанными ребрами и ссадинами). Особенностью этой пыточной была музыка. Она громко играла в коридоре весь день с 8 утра до 22.00.
- Репертуар от Газманова, до Гимна россии. 70 процентов песен суицидального характера. Это своего рода, как я понял, для психологического давления и, чтобы заглушить звуки пыток, которые происходили в соседней камере, - вспоминает Максим Иванов.
На следующий день парня вывели из камеры в пыточную, потребовали снять тапочки и к каждому пальцу на ногах стали подключать клемы. К пытке музыкой добавилась пытка током. Каратель сказал:
- Начнем лайтово и закончим фейерверком. Первый разряд 5-7 секунд током дал. И я не просто кричал. Я уезжал. А он в это время повторял: «СБУ, полиция, АТОшники. Кого знаешь?» Я кричал: «никого». Тогда следовал очередной разряд. Когда я прекратил уже кричать, так как не мог, они отключали ток. И так по кругу. Пытка длилась минут 25. Для меня это была вечность. Я сказал: «Пожалуйста хватит. Я не могу».
Тогда он приказал взять листок и написать о себе и, кого знаю из АТОшников, СБУшников, полицейских. «Если этого не напишешь, паяльник в задницу и на бутылку посажу», - прозвучала фраза. У них на бутылку посадить это что-то святое, я так понял. В ту ночь я спал прекрасно после такого адреналина, - рассказывает Максим.
На листке, по словам пленного, он расчертил графы, написав в каждой - СБУ, полиция и АТО. Напротив поставил знак вопроса. На втором листе описал свою биографию.
После этого к Иванову не приходили до 22 сентября 2022 года. Каждый день был, как день сурка: пытка музыкой и криками из пыточной, ужин, сон. А 22 сентября пленного отвели на второй этаж к журналистам РИА-Новости.
В комнате кроме журналистов было 5 надзирателей с автоматами и пистолетом. Парня предупредили: одно неосторожное движение и пуля в лоб.
Пропагандисты интересовались, желает ли мелитополец жить в россии, что думает делать дальше.
Российская пропаганда, цитируя Максима Иванова, сообщала о подготовке очередного покушения на гауляйтера Е. Балицкого перед псевдо-референдумом.
12 октября парню надели мешок на голову и стали избивать. За что никто уже даже не спрашивал. День перерыва и опять избиения до полусмерти.
- 15 октября я уже еле дышал. Подошел к окошку позвал наблюдателя с позывным «добрый». Попросил врача, так как чувствовал, что до утра не дотяну.
На следующий день вечером мне надели мешок на голову, отвели в банное помещение. Там был мужчина. Он надел перчатки – это был их врач. Я поднял рубашку, и он меня осмотрел, перемотал бинтом эластичным сломанные ребра, дал мазь и меня отвели в камеру. Я так понял врач из местных, - вспоминает Максим.
Письмо путину
17 октября у Максима Иванова попросили паспортные данные. Вечером приказали подняться на второй этаж и сказали написать заявление об отказе от гражданства россии. Это стало бы основанием для того, чтобы гауляйтер Е. Балицкий подписал указ о депортации подпольщика.
- Писал заявление на имя путина и думал, вот это я уже докатился. Утром следующего дня в камеру зашли, мешок на голову, хомуты на ноги и в машину меня. Думал, что выбросят в Мелитополе в каком-то из районов. Но они сказали, что я поеду в подконтрольный Украине город, что они мне даже машину остановят, чтобы пешком не шел, - говорит мелитополец.
По факту же двум депортируемым - девушке по имени Евгения и Максиму Иванову военные рф зачитали указ Балицкого и сказали идти пешком. В силу своих сломанных пальцев на ноге и сломанных ребер, Максим шел медленно и отстал от Евгении. Пока дошел до Каменского стало темнеть. Думал попроситься в какой-то из домов, но все они были разбиты и безлюдны. Машин попутных не было. Парень принял решение ночевать на АЗС.
- Место себе для сна приготовил. Было очень холодно, а я в тапочках. Я со стены содрал стекловату и обмотал ноги. Пекло. А потом начались артдуэли бешенные - каждые 3 секунды взрывы, аж земля сыпалась. Та ночь буквально плен по эмоциям перекрыла, - вспоминает пленный.
Флаг свободы
На утро Максим Иванов дошел до украинского блок-поста. Увидев украинский флаг, не сразу поверил даже, что таки дошел до своих - украинцев. Парень боялся, что без документов (рашисты ему не вернули паспорт), у него будут неприятности. Но бойцы ВСУ дали ему воды, угостили яблоками, вызвали полицию. Дальше Максима отвезли в Запорожье и уже на авторынке проверили по базе данных. Иванов числился, как без вести пропавший. Мать парня написала заявление в украинские органы власти после того, как его взяли в плен. Отец Максима также пытался найти сына в Мелитополе пока тот сидел в застенках. Но всюду ему говорили, что таких среди задержанных нет. Кроме того, отцу звонили неизвестные и предлагали передать им 100 000 долларов в обмен на сына. Такие звонки он расценил, как мошенничество.
Сегодня Максим восстанавливает потерянное здоровье и верит в то, что Мелитополь будет деоккупирован, а он вернется домой в свободный от русни город.