Полномасштабное вторжении для украинского военного летчика-штурмовика, командира эскадрильи Ростислава Лазаренко началась в Мелитополе. Ночью с 23 на 24 февраля он был старшим оперативной группы.
Действующие военнослужащие продолжают делиться воспоминаниях о вторжении российских захватчиков в Мелитополь и уличных боях, которых, по мнению "диванных экспертов", не было вовсе. Своим рассказом поделился и подполковник Вооруженных Сил Украины Ростислав Лазаренко. Информационному агентству Министерства обороны Украины АрміяInform он рассказал о вражеской бомбардировке мелитопольского аэродрома, а также о том, как украинским защитникам неба удалось уничтожить колонну рашистов, которая надвигалась на Запорожскую область.
- Мы не знали, будет ли большая война, но ребят своих я готовил к худшему сценарию, - вспоминает Ростислав, - Мы постоянно работали над своей подготовкой: как будем лететь, куда, на какие аэродромы. Каждый собрал необходимые вещи для внезапной командировки. Когда начался обстрел, нам позвонили из бригады и сообщили, что Украина в огне, что основной аэродром тоже под ракетным обстрелом... Несколько секунд мы были шокированы. Не хотелось верить, что это началось. Но произошло именно то, к чему готовились.
Мы заняли места в кабинах, и почти сразу рядом с нами вражеская ракета попала в Ил-76. Взрыв был очень громкий. Но, к счастью взлетно-посадочная полоса осталась целой. Мы начинаем запускать двигатели, и в это время перед нами выруливает другой Ил-76 и становится прямо на рулежной дорожке и в него что-то начинают загружать. А у нас шесть самолетов Су-25... Поэтому мы все ночью под команды авиационного техника прорулили под крылом того "Ила". Взлетели, а уже на маршруте я увидел, что почти везде в поле моего зрения что-то горит и взрывается... Это была страшная картина, которая навеки останется в моей памяти. Прилетев на определенный аэродром, выполняю проход над взлетной полосой и вижу, что она перекрыта автомобилями.
А через мгновение по нам начинают стрелять... Ну, думаю, аэродром уже захвачен россиянами. Но один из наших самолетов все же садится, буквально перепрыгивая грузовик на полосе. На земле узнают наши самолеты и начинают убирать машины, и мы наконец садимся. Понятно, что большинство людей были растеряны, потому что не каждое утро начиналось с войны, но впоследствии все стало на свои места. Доложил командиру, что вывел всю группу и мы готовы к бою.
Ростислав сразу получил боевой приказ: "готовь пару на вылет, со стороны Крыма идут колонны россиян". Первая колонна шла в сторону Мелитополя, а вторая - на Новую Каховку, мимо Чаплынки. Колонна была большая и ее прикрывали боевые ударные вертолеты Ка-52.
- Любой человек в такие минуты испытывает страх. Ты понимаешь, что это война, что тебя это не обойдет, но ты командир и должен принимать решения. Где именно колонна - неизвестно, то есть ее нужно поймать в определенном районе. Вернувшись к своим, говорю, что есть первое боевое задание, нужно найти и уничтожить колонну противника. Я иду и спрашиваю: кто со мной? Вызвался Саша Щербаков, мой ведомый, капитан. Когда мы шли уже к самолетам, он мне говорит: "страшно, командир"... Мне тоже страшно, но кто, как не мы? В короткое время выполнили все необходимые расчеты, обсудили тактические приемы и подготовили самолеты к вылету. Хорошо, что когда-то, еще до вторжения, я проезжал по той дороге от Новой Каховки до Чаплинки и знал, что там и как. Заправка у меня 4,2 тонны горючего, этого хватает на 45-50 минут боевого вылета, зависит от боевой загрузки, маневров и скорости. Если все тихо, то можно и полтора часа летать, но тоже зависит от того, какие "подарки" под крылом. Поэтому времени на все немного.
Колонну он нашел, когда горючего оставалось мало. Она стояла на заправке, стояла плотно, большие 22-тонные топливозаправщики заправляли БТРы, грузовики и другую военную технику противника.
- Колонна была прикрыта посадкой, поэтому нашел я ее практически под собой. В первое мгновение я подумал, что то, возможно, наши, но увидев штурмовики, россияне открыли огонь. Я в кинофильмах о Второй мировой видел похожие сцены - когда по тебе открывают огонь из всего, что только есть, а воздух переполняет невероятное количество трассеров... Мы и так низко шли, а желание было спрятаться в рельефе, только там была равнина и никаких холмов. Шурнул обороты на максимальные, дал команду ведомому: "Работаем!". Атака с востока не была возможна, поэтому мы сделали маневр для введения противника в заблуждение: дали надежду противнику, что они прогнали нас. Через секунд 15 моя пара после маловысотного боевого разворота атаковала колонну в направлении движения, начиная с хвоста.
На боевом курсе замечаю пуск ракеты в переднюю полусферу своего самолета... Думаю: ну вот и все, но хоть заберу как можно больше с собой, зажимаю боевую кнопку и вытягиваю ручку управления самолетом на себя, чтобы разнести ракеты по всей колонне. Не успеваю вывести самолет из атаки, как от попадания первых ракет по русской колонне произошла детонация машин с боекомплектом и в ту же секунду перед самолетом появилось облако огня с обломками, вход в которое был неизбежен. Глаза ослепил красно-желтый огонь, в кабине стало мгновенно жарко... подумал, что загорелся. Вылетев из ада, сразу обратил внимание на обороты двигателя: они были ниже допустимых, тяга резко упала, скорость была уже минимальная, и я был готов к катапультированию, но в этот момент обороты начали восстанавливаться. Я перевел свой штурмовик на снижение, чтобы дать тенденцию к разгону. Скорость растет и я выхожу из боя. Был готов уже выдохнуть, но периферическим зрением замечаю пуск еще одной ракеты. Мгновенно отстреливаю ловушки, на которые срабатывает ракета, но взрывная волна все же достала, из-за чего мой Су-25 сделал кивок вниз на высоте метров 20. Выхватил штурмовик буквально перед землей. Я пустой... ни ракет, ни ловушек... И слава Богу, маневрируя, покинул бой. Позади осталась горящая колонна.
На возвращении начинаю вызывать ведомого, но бесполезно, в ответ тишина. Надеюсь, что с ним все хорошо.... Остается 600 килограммов топлива, я еле дотягиваю на запасной аэродром, вижу, что одна гидросистема вышла из строя - давления вообще нет, во второй тоже давление теряется, при увеличении оборотов появляется неправильный звук двигателей. Предупреждаю землю, что будет аварийная посадка, механизация крыла не работает, к тому же у меня нет тормозного парашюта - использовал его при выводе самолета из-под удара, говорю: готовьте "пожарку". Но чудом посадка была удачной, затормозил, даже хватило горючего освободить полосу. Выдохнул, вылез из кабины и вижу, что мой Су-25 весь побитый. Киль, крылья, все в пробоинах. Смотрю на лопатки двигателей - ни одной целой, все побиты. Как он меня довез - загадка. Помню, что ждал Сашу и все надеялся, что рация повреждена, или сел где-то, но, к большому сожалению, он погиб. С честью выполнив боевое задание, направив подбитый самолет во вражескую колонну.
...Когда до аэродрома добрались инженерно-технические специалисты из бригады, то увидели, что самолет восстановлению уже не подлежит - даже аккумулятор был побит. Мой Су-25 так и остался на том месте, это был его последний полет. Я отношусь к нашим самолетам как к живым - есть у них душа, хоть и сердце из металла. Я благодарен ему, что спас меня и до последнего вздоха двигателей боролся за мою жизнь. Кстати, однажды во время обстрела аэродрома ракета попала рядом с ним, и он принял весь удар на себя - ни один другой самолет и ни один человек из-за того взрыва не пострадал".
Больше не «Скорпион» - как в оккупированном Мелитополе меняют названия магазинов